19.05.2015

В начале 80-х музей трудовой славы Братскгэсстроя принимал большую группу иностранных журналистов – 40 человек. Экскурсантов провели по экспозиционному залу, рассказали об истории Братскгэсстроя. На втором этаже журналисты не без любопытства рассмотрели художественную выставку (это уже был полноценный музей – с экспозицией на первом этаже, выставкой - на втором, с кинозалом в цоколе и с прекрасно оборудованным хранилищем экспонатов). Затем началась беседа с вопросами и ответами. И польский журналист, который неплохо говорил по-русски, желая отблагодарить музейных работников, сказал:

- Теперь нам совершенно ясно: в мире существует капиталистический строй, социалистический строй и Братскгэсстрой.

Все дружно засмеялись, но фраза запомнилась. И даже сегодня многие её помнят и повторяют по случаю и без, при этом совершенно не подозревая, что родилась она благодаря музею Братскгэсстроя…

НАЧАЛО

Впервые о создании музея заговорили после гибели первого директора Братскгэсстроя Ивана Ивановича Наймушина. Предполагалось, что в доме, в котором жил Наймушин, будет организован музей в его честь. Но отделить Наймушина от Братскгэсстроя было невозможно. Да и сам объем личности Наймушина в таком мини-музее был бы неполным. И руководство БГС во главе с Александром Николаевичем Семеновым приступает к созданию музея истории Братскгэсстроя. Определено место – в сквере напротив офисного здания БГС. Проект здания и дизайн внутренних помещений осуществляется Братским отделением института «Гидропроект» под руководством Георгия Феодосиевича Максименко, более известного как Жора Максименко. Удивительно талантливый и обаятельный был человек. Когда осенью 1977 года я начала свою работу в качестве директора будущего музея, здания еще не было, был котлован в окружении мощных строительных механизмов. Перед строителями была поставлена задача: построить музей до лета 1979 года, чтобы открыть его в день 25-летнего юбилея БГС - 24-25 сентября. Как работали строители! Вот о чем надо песни слагать! Каждая деталь обдумывалась, старались сделать как можно лучше. Помню, как Жора Максименко советовался со мной по поводу, как лучше завершить перила лестничных пролетов: «Давайте закруглим их, пусть будет приглашающий жест…». Была осуществлена и такая техническая новинка: экспозиционный зал был разделен на восемь звуковых зон, соединенных с магнитофонами, расположенными в отдельном помещении. Ведешь экскурсию, нажмешь кнопку – и звучит или выступление И.И. Наймушина на митинге по случаю летнего 1959 года перекрытия Ангары, или песня «ЛЭП-500 – непростая линия», или соответствующая содержанию музыка, стихи. И хотя все мы дневали и ночевали в музее, экспозицию к сентябрю оформить не успели – это слишком кропотливая, профессиональная работа, а потому, договорившись с Иркутским отделением Художественного фонда, завезли и смонтировали в зале первого этажа выставку «Художники Иркутска – строителям Братской ГЭС». В кинозале работы ещё не успели закончить. В вестибюле организовали выставку фотослужбы БГС и персонально Николая Ивановича Перка. В общем, худо-бедно открыли музей в дни празднования 25-летнего юбилея Братскгэсстроя. А дальше надо было работать над созданием экспозиции.

Тематико-экспозиционный план создавался под руководством сотрудника Иркутского областного музея Ирины Ивановны Терновой и куратора из Государственного Исторического музея (ГИМ) Инны Зиновьевны Тираспольской. Некоторые руководящие товарищи из БГС настаивали показать все подразделения БГС по порядку во главе с «тройкой» - начальник, партком, профком. Но это бы получился не музей, а доска Почета. Убедить их было непросто. И хорошо, что главный инженер БГС Феликс Львович Каган и секретарь парткома Виктор Кириллович Скурковин, поверив в наш профессионализм, приняли нашу «версию». К этому времени я уже поднаторела в музейном деле. Посетив музеи Иркутска, Москвы, Минска, Владимира, изучила их экспозиции, оборудование, крепление, подсветку стендов, витрин и прочее.

К этому времени сложился и коллектив нашего музея. Хранителем фондов стала Ольга Михайловна Вампилова, филолог по образованию, которая пришла к нам из типографии БГС, где работала корректором. Научным руководителем стала Валентина Федоровна Горчакова, до этого преподаватель истории в школе № 13. Никто лучше Валентины Федоровны не знал историю Братскгэсстроя. Первым экскурсоводом была Люда Иванова. Художником был Евгений Политковский. Одно время вместе с ним работал еще и Толя Озеров. Разнорабочим, то есть плотником, столяром и в любом деле мастером был Петр Григорьевич Волошин, тоже художник. Незаменимым работником была завхоз Вера Даниловна Душкина…

ЗА КАЖДЫМ ЭКСПОНАТОМ – ЧЕЛОВЕК

Однажды во время отпуска мой брат привел меня в музей Белорусского военного округа. Там я увидела установку дневного кино. Сразу же возникла идея – применять такое устройство во время экскурсий: закольцевать, скажем, кадры летнего перекрытия Ангары 1959 года – и в нужный момент включать их. Почти лежа на полу переписала данные завода-изготовителя установки и, приехав в Братск, пошла к заместителю начальника БГС Константину Ивановичу Николаеву. Он внимательно меня выслушал и сказал: «Сделаем». Месяца через два установка прибыла…

Чуть позже получили экран – большое, во всю стену полотно, к которому нужно было сделать черное обрамление. Получили черное сукно. Но как его прикрепить к экрану? Никаких степлеров тогда и в помине не было. Ольга Михайловна раздобыла где-то круглые хирургические иглы, и мы вдвоем с нею несколько дней пришивали это сукно. Работа была не из легких…

Наконец, к экспозиции всё было готово. Распределен весь материал по стендам и витринам. В типографии БГС отпечатаны пояснительные тексты, цитаты, этикетки. Фотослужба БГС подготовила необходимые фотографии – копии с фото из личных архивов. Ольга Михайловна вела картотеку негативов – каждый негатив в отдельном конвертике. В Братском художественном фонде нашелся художник, имевший опыт оформления музейных экспозиций. Это был Владимир Леванцов. С ним был заключен договор, и приступили к работе. Строили экспозицию по всем правилам: сначала основной материал вписываем в квадрат, затем заполняем остальное пространство. Художник требует: сюда нужен яркий экспонат, сюда – такого-то размера. Фото и листовой материал крепим на «ножки», режем цветную бумагу и ватман на паспарту. Всё это на коленках, а то и лежа на полу…

Для меня музей был еще и тем дорог, что за каждым экспонатом был какой-то человек или событие. Вот, к примеру, пиджак и кепка Ивана Ивановича Наймушина. Я вспоминаю встречу в Москве с его дочерью Мариной Ивановной – это она передала в музей эти вещи. Вот книга на английском языке «Мартин Иден» - и за нею незабываемый Недлен Николаевич Кузьмичев. Это его книга, его чертежи и графики.

Или патефон. Это Валя Свиридова. Еще в Зеленом городке она была секретарем комсомольской организации. Когда в 1955 году она уезжала из Москвы в Братск, отец отдал ей этот патефон.

Или пила-ножовка. Это Василий Михайлович Мирза. 16-летним мальчишкой ушел на фронт, был тяжело ранен, покалечен. И поехал строить Братскую ГЭС. Был бригадиром опалубщиков. Лучший плотник-бетонщик Братскгэсстроя.

А вот экспозиция об Иване Павловиче Денисове, лучшем помощнике А. М. Гиндина. Арон Маркович рассказывал мне, что у него щемило сердце, когда к нему в кабинет заходил Иван Павлович. Руки при этом он всегда держал или по швам или сзади – лагерная привычка. Денисов, как и многие специалисты БГС старшего поколения, прошел ГУЛАГ…

Начало первой экспозиции положил звонок вдовы бывшего партработника БГС И.Г. Лямина.

- Галина, я тут занялась уборкой и обнаружила в гараже два мешка каких-то бумаг, - сказала она достаточно будничным голосом. - Хотела выбросить, но вспомнила: ты музей создаешь…

Я незамедлительно взяла машину в парткоме и, прибыв в особняк Ляминых на Комсомольской, ахнула: газеты (позже они пригодятся при сборке музейных подшивок), фотографии, записки, сделанные рукой Лямина, но главное – сотни заявлений от добровольцев с просьбой принять на работу. Писали люди, которых я давно уже знала и уважала. С удивлением читала письмо от солдат, служивших в Венгрии («…Готовы к любой работе, к любым испытаниям!»), и вспоминала этих ребят, живших в щитовом бараке неподалеку от библиотеки, в которой я работала. Их было много, таких ребят, и работали они действительно героически. В нерабочее время, по ночам, при свете МАЗов, строили Дом спорта, первый стадион…

ОСНОВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ

В музее сформировались основные направления работы. Кроме внутренней работы, которая не кончается никогда, очень много внимания уделяли ветеранам. Один из комплексов музея был посвящен ветеранам Великой Отечественной войны. Устраивали встречи с молодежью, «круглые столы». Запомнился рассказ Героя Советского Союза Андрея Степановича Коньшакова о форсировании Днепра в 1943 году. О том, как после переправы их утюжили танки. «Наедет на окоп и начинает вращаться, - рассказывал ветеран, - вкапывая, вдавливая тебя в землю».

И вроде бы хорошо мы знали наших друзей-ветеранов, но подчас они удивляли нас богатством своего внутреннего мира. Однажды нам довелось принимать делегацию творческой интеллигенции из Финляндии, писателей, журналистов. Накануне мы с Ольгой Вампиловой проштудировали журнал «Иностранная литература» за последние два года, и чувствовали себя относительно уверенно. Но на встрече присутствовал бригадир Василий Петрович Панасенков, который в 1966 году вместе с Наймушиным был делегатом партийного съезда. Человек скромный, он не вмешивался в беседу. Но вот одна гостья из Финляндии обратилась к нему с вопросом, интересуется ли он литературой и каковы его пристрастия в этой области. Наши партийные товарищи напряглись. Но Василий Петрович спокойно и с достоинством сказал: «Я люблю литературу. У нас читающая семья и очень приличная домашняя библиотека. Сам я поклонник Льва Толстого, и не только его романов, но и «Севастопольских рассказов». Мне довелось служить на флоте и поэтому, наверное, я люблю творчество Константина Михайловича Станюковича». Других вопросов не последовало, а мне хотелось расцеловать Василия Петровича…

Второй этаж музея в те годы был выставочным. Мы установили связь с организацией «Роспропаганда» и получали от них художественные выставки известных советских мастеров. Но гораздо чаще устраивали выставки наших братских художников. Ездили в мастерские, отбирали картины, керамику. И встречались не только с художниками, но и с их детьми. Однажды в начале 80-х в Братск приехал сын Николая Сластенко, Саша. Он только что отслужил в армии и поехал не домой, а в Братск, где работал его отец. Попросил таксиста довести до улицы Николая Сластенко, прошелся по ней, а потом направился в музей…

Все помнят его надпись на скале Пурсей «Здесь будет построена Братская ГЭС», но Сластенко был художником-пейзажистом. Об этом мы и рассказывали Саше…

В мае 1985 года музей получил звание «народного». Он был уже известен в разных регионах Советского Союза и за рубежом. Впереди у него было интересное будущее – создание более развернутой экспозиции. Но знамена Братскгэсстроя, которые были центром первой экспозиции, таковыми остаются до сих пор.

Галина ГАНЕНКО, заслуженный ветеран Братска

Газета «Знамя»

Tweet