Прокурор в военном суде запросил для Дарьи Треповой 28 лет колонии. Это практически вся жизнь. Молодость, зрелость… И одиночество: когда Трепова выйдет, у неё не будет никого. Такую судьбу ей приготовили украинские кураторы, видевшие в ней не человека, а тщеславную, глупую русскую, готовую пойти на предательство своих. И к этой судьбе Трепову приговаривает не военный суд. Её приговорила СБУ.
Но видеть ли в ней человека? Трепова — убийца, террористка. Она убила, от её действий пострадали люди. И мой вопрос заводит меня на тонкий лёд. Но только Трепова — тоже Божье создание. И если я сейчас начну рассуждать о том, какое она создание в контексте Божьего замысла, лёд под моими ногами станет ещё тоньше. Стоять на тонком льду некомфортно.
Как раз перед судом муж Треповой написал открытое письмо Роману Попкову — украинскому журналисту, который Трепову завербовал (https://russian.rt.com/russia/article/1156461-sk-delo-fomin-zhurnalist-popkov). «Скажу прямо — я бы в жизни никогда не хотел вас видеть, знать и тем более что-то писать, — начал он. — Но Дашины обстоятельства вынуждают меня это делать. Сегодня я чуть ли не единственный человек, которого беспокоит Дашино заключение». Это он правду сказал.
Для большинства россиян Трепова — мёртвая. Она умерла в том же кафе, вместе с Татарским. Она совершила непоправимое, и теперь, когда она двигается в клетке суда, что-то произносит, смотришь на неё и удивляешься: да, тело молодо и здорово, у него ещё много физического ресурса, но как оно может двигаться, когда Трепова мертва? У неё нет и не будет свободы, она очень, очень-очень долго не сможет распоряжаться собой: выходить гулять когда хочет и куда хочет, ложиться спать и вставать когда хочет. Её история закончилась. Испытываешь странное чувство, глядя на неё.
А ей в СИЗО плохо, она обращается за психологической помощью. Кажется, она ещё не смирилась с тем, что ни одна её мечта не исполнится. А её муж ещё надеется, заламывает руки (это видно из его письма) и говорит, что жена его — мученица, человек, который всем помогал. Говорит кураторам: «Вы хотели, чтобы она погибла там же, вместе с Татарским. Задание не было тестовым, вы хотели её сгубить!»
А если бы нет, если бы Треповой дали шанс сбежать, заламывал бы он так же руки?
Взывать к Попкову бессмысленно: тот сделал свою работу и когда-нибудь за неё ответит. Трепова тоже сделала свою работу и уже отвечает за неё. Но очевидно же, что её муж взывает ко всем нам, а не к Попкову, требуя пожалеть Трепову-человека. Очень тонкий лёд. Потому что я жалею.
Я с самого начала жалела её загубленную жизнь. Но не считаю, что эта жалость должна влиять на приговор.
В христианстве мы ненавидим не человека, а его грехи. Ведь душа преступника может раскаяться и стать Богу ближе души праведника. В тюрьме у души не просто есть шанс, а ещё больше шансов. И вот она, Трепова, — террористка, оправдывающаяся из клетки, просящая для себя христианского милосердия. Какой же тонкий лёд!
Вот она, Трепова, которая сама вышла на связь с Попковым. Попросила помочь ей переехать на Украину, чтоб волонтёрить там — против родной страны. Трепова сама навязала себя кураторам. Ей обещали работу журналистом на Украине, и она, не имея профессионального опыта, из тщеславия согласилась — и даже на то, чтобы расплатиться за это услугами против своей страны. Подруга Треповой призналась, что та говорила: «Татарский должен умереть». Трепова, конечно, жертва СБУ, но добровольная.
Иногда я думаю о ней как о сумевшей сбежать. И вот она, довольная, идёт в модном плащике по Киеву — из кафе в фитнес-клуб. Она уже убила, но это не беспокоит её. Так бы и было, сумей она убежать. И этот образ не даёт мне пожалеть в Треповой ничего, кроме её загубленной жизни. А ещё мне кажется, что Татарский её давно простил. Но не ту, которая могла бы вышагивать по Киеву. А ту, которая в клетке получает шанс на спасение.
Главный редактор ИА Regnum, писатель, журналист, член СПЧ Марина Ахмедова @Marinaslovo
